Женщины в плену у немцев. Как издевались нацисты над пленными советскими женщинами
Вторая мировая война катком прошлась по человечеству. Миллионы погибших и намного больше искалеченных жизней и судеб. Все воюющие стороны творили поистине чудовищные вещи, оправдывая всё войной.
Осторожно! Материал, представленный в подборке, может показаться неприятным или пугающим.
Конечно, в этом плане особенно отличились нацисты, и это даже не учитывая Холокост. Существует множество как документально подтвержденных, так и откровенно выдуманных историй о том, что вытворяли немецкие солдаты.
Один из высокопоставленных немецких офицеров вспоминал инструктажи, которые они проходили. Интересно, что относительно женщин-военнослужащих был только один приказ: «Расстреливать».
Большинство так и поступало, но среди погибших часто находят тела женщин в форме Красной армии - солдат, медсестер или санитарок, на телах которых остались следы жестоких пыток
Жители деревни Смаглеевки, к примеру, рассказывают, что, когда у них были нацисты, они нашли тяжело раненную девушку. И несмотря ни на что выволокли ее на дорогу, раздели и расстреляли.
Рекомендуем почитать
Но перед смертью ее долго пытали ради удовольствия. Всё ее тело превратили в сплошное кровавое месиво. Примерно так же нацисты поступали с женщинами-партизанами. Перед тем как казнить, их могли раздеть догола и долгое время держать на морозе.
Женщины военнослужащие РККА в плену у и немцев 1 часть
Само собой, пленницы постоянно подвергались изнасилованиям.
Женщины военнослужащие РККА в плену у финов и немцев часть 2. Еврейки
И если высшим немецким чинам запрещалось вступать в интимную связь с пленницами, то у простых рядовых в этом деле было больше свободы.
А если девушка не умирала после того, как целая рота ею попользовалась, то ее просто пристреливали.
Еще хуже была ситуация в концлагерях. Разве что девушке везло и кто-то из высших чинов лагеря брал ее к себе в качестве прислуги. Хотя от изнасилований это не сильно спасало.
В этом плане самым жестоким местом был лагерь № 337. Там пленных часами держали голыми на морозе, в бараки селили по сотне человек сразу, а любого, кто не мог выполнять работу, сразу же убивали. Ежедневно в шталаге уничтожали около 700 военнопленных.
К женщинам применяли такие же пытки, как к мужчинам, а то и гораздо хуже. В плане пыток нацистам могла позавидовать испанская инквизиция.
Советские солдаты точно знали, что происходит в концлагерях и чем грозит плен. Поэтому сдаваться никто не хотел и не собирался. Бились до конца, до самой смерти, уж она единственная была победителем в те страшные годы.
Светлая память всем погибшим на войне…
"Е
вропейские ценности" расхожее ныне выражение. О некоторых из них мы узнали в середине 20-го века. В годы Великой Отечественной войны таковые несли нам не только немецкие "волонтёры". Отдельного разговора стоят итальянские, венгерские, хорватские, финские... Советскому Союзу они стоили миллионы жизней, большую часть которых составляют вовсе не боевые потери.
Слово "Европа" имеет магическое воздействие, даже хороший ремонт или отделку у нас называют с приставкой "евро
" почему то. Всегда ли это признак некоего качества?
Европейский гуманизм образца середины прошлого столетия нашёл своё отображение в этой небольшой фотоподборке.
Смотреть её рекомендуется человеку совершеннолетнему и подготовленному. На то он и "евро
гуманизм".
Начать же хочется со стихотворения Роберта Рождественского.
Послевоенная песня
Задохнулись канонады,
В мире тишина,
На большой земле однажды
Кончилась война.
Верить и любить.
Только не забыть бы это,
Не забыть бы это,
Лишь бы не забыть!
Как всходило солнце в гари
И кружилась мгла,
А в реке меж берегами
Кровь-вода текла.
Были черными берёзы,
Долгими года.
Были выплаканы слёзы,
Выплаканы слёзы,
Жаль, не навсегда.
Задохнулись канонады,
В мире тишина,
На большой земле однажды
Кончилась война.
Будем жить, встречать рассветы,
Верить и любить.
Только не забыть бы это,
Не забыть бы это,
Лишь бы не забыть!
Погибшие от голода и холода пленные красноармейцы. Лагерь для военнопленных находился в селе Большая Россошка под Сталинградом.
Расстрелянные немцами советские люди. Тюремный двор в Ростове-на-Дону после ухода немцев.
Жители Ростова-на-Дону во дворе городской тюрьмы опознают родственников, убитых немецкими оккупантами.
Из докладной записки УНКВД по Ростовской области № 7/17 от 16.03.1943: «Дикий произвол и зверства оккупантов первых дней сменились организованным физическим уничтожением всего еврейского населения, коммунистов, советского актива и советских патриотов... В одной только городской тюрьме 14 февраля 1943 года - в день освобождения Ростова - частями Красной Армии было обнаружено 1154 трупа граждан города, расстрелянных и замученных гитлеровцами. Из общего количества трупов 370 были обнаружены в яме, 303 - в разных местах двора и 346 - среди развалин взорванного здания. Среди жертв - 55 несовершеннолетних, 122 женщины».
Всего за время оккупации гитлеровцы уничтожили в Ростове-на-Дону 40 тысяч жителей, еще 53 тысячи угнали на принудительные работы в Германию.
Немцы использовали памятник Ленину в оккупированном Воронеже как виселицу.
Казнь Зои Космодемьянской. На груди девушки - плакат с надписью «Поджигатель» (Зоя была схвачена немцами при попытке поджога дома, где квартировали немецкие солдаты). Снимок сделал немецкий солдат, который впоследствии погиб.
Тело Зои провисело на виселице около месяца, неоднократно подвергаясь надругательствам со стороны проходивших через деревню немецких солдат. Под Новый 1942 год пьяные немцы сорвали с повешенной одежду и в очередной раз надругались над телом, исколов его ножами и отрезав грудь. На следующий день немцы отдали распоряжение убрать виселицу и тело было похоронено местными жителями за околицей деревни.
Убитые красноармейцы в придорожном кювете.
Погибшие советские солдаты, а также мирные жители - женщины и дети. Тела свалены в придорожный кювет, словно бытовой мусор; мимо по дороге спокойно движутся плотные колонны немецких войск.
Советские подпольщики перед казнью в Минске. В центре - 16-летняя Мария Брускина с фанерным щитом на груди и надписью на немецком и русском языках: «Мы партизаны, стрелявшие по германским войскам». Слева - Кирилл Иванович Трус, рабочий Минского завода им. Мясникова, справа - 16-летний Володя Щербацевич.
Это первая публичная казнь на оккупированных территориях, в тот день в Минске на арке дрожжевого завода повесили 12 советских подпольщиков, помогавших раненым красноармейцам бежать из плена. На фото - момент подготовки к повешению 17-летней Марии Брускиной. Мария до последней минуты жизни пыталась отвернуться от немецкого фотографа.
Казнь совершили добровольцы 2-го батальона полицейской вспомогательной службы из Литвы, которыми командовал майор Импулявичюс.
Подготовка к повешению Владимира Щербацевича.
Подготовка к повешению Кирилла Труса.
Сотрудница 3-й Советской больницы Ольга Федоровна Щербацевич, ухаживавшая за пленными ранеными солдатами и офицерами Красной армии. Повешена немцами в Александровском сквере Минска 26 октября 1941 года. Надпись на щите, на русском и немецком языках - «Мы партизаны, стрелявшие по германским солдатам».
Из воспоминаний свидетеля казни - Вячеслава Ковалевича, в 1941 году ему было 14 лет: "Я шел на Суражский рынок. У кино «Центральный» увидел, что по улице Советской движется колонна немцев, а в центре три человека гражданских, со связанными сзади руками. Среди них тетя Оля, мать Володи Щербацевича. Их привели в сквер напротив Дома офицеров. Там было летнее кафе. Перед войной его стали ремонтировать. Сделали ограду, поставили столбы, а на них поприбивали доски. Тетю Олю с двумя мужчинами подвели к этой ограде и на ней начали вешать. Сначала повесили мужчин. Когда вешали тетю Олю, веревка порвалась. Подбежали два фашиста - подхватили, а третий закрепил веревку. Она так и осталась висеть".
Это фото сделано между 1941 и 1943 годами парижским Мемориалом Холокоста. Здесь изображен немецкий солдат, целящийся в украинского еврея во время массового расстрела в Виннице (город расположен на берегах Южного Буга, в 199 километрах к юго-западу от Киева). На обороте фотокарточки было написано: «Последний еврей Винницы».
Каратели расстреливают еврейских женщин и детей у села Мизоч Ровенской области. Еще подающих признаки жизни хладнокровно добивают. Перед казнью жертвам было приказано снять всю одежду.
В октябре 1942 года жители Мизоча выступили против украинских вспомогательных подразделений и немецких полицаев, которые намеревались ликвидировать население гетто.
Оркестр заключенных Яновского концлагеря исполняет «Танго смерти». Накануне освобождения Львова частями Красной Армии немцы выстроили круг из 40 человек из оркестра. Охрана лагеря окружила музыкантов плотным кольцом и приказала играть. Сначала был казнен дирижер оркестра Мунд, дальше по приказу коменданта каждый оркестрант выходил в центр круга, клал свой инструмент на землю и раздевался догола, после чего его убивали выстрелом в голову.
Угол Невского и Лиговского проспектов Ленинграда. Жертвы первых обстрелов города немецкой артиллерией.
Жертвы первых немецких артобстрелов Ленинграда на Глазовой улице.
Жертвы немецкого артиллерийского обстрела в Ленинграде.
Немецкий охранник даёт своим собакам позабавиться с «живой игрушкой».
Нацисты расстреливают мирных жителей в Каунасе.
Казнь советских партизан после испытания виселицы на прочность. 1941 г.
Повешенные советские партизаны. 1941 г.
Красноармейцы у тел замученных немцами мирных жителей - женщин, детей, стариков. Гатчина (в 1929-1944 гг - Красногвардейск).
Партизанский связной, замученный фашистами.
Расстрел еврейской семьи в Ивангороде на Украине.
Багеровский противотанковый ров близ Керчи. Григорий Берман над телами жены и детей.
Фрагмент из «Акта Чрезвычайной Государственной Комиссии о злодеяниях немцев в городе Керчи», представленного на Нюрнбергском процессе под названием «Документ СССР-63»: «...Местом массовой казни гитлеровцы избрали противотанковый ров вблизи деревни Багерово, куда в течение трех дней автомашинами свозились целые семьи обреченных на смерть людей. По приходу Красной Армии в Керчь, в январе 1942 года, при обследовании Багеровского рва было обнаружено, что он на протяжении километра в длину, шириной в 4 метра, глубиной в 2 метра, был переполнен трупами женщин, детей, стариков и подростков. Возле рва были замерзшие лужи крови. Там же валялись детские шапочки, игрушки, ленточки, оторванные пуговицы, перчатки, бутылочки с сосками, ботиночки, галоши вместе с обрубками рук и ног и других частей тела. Все это было забрызгано кровью и мозгами. Фашистские негодяи расстреливали беззащитное население разрывными пулями...».
В общей сложности в Багеровском рву было найдено около 7 тысяч трупов.
Багеровский противотанковый ров близ Керчи. Местные жители оплакивают убитых немцами людей.
Тела советских граждан, убитых у деревни Багерово в районе города Керчь.
Расстрел советских партизан.
Повешенные в Харькове на балконе административного здания советские партизаны. Трофейная фотография, захвачена в марте 1943 года на Миус-фронте у деревни Дьяковка. Надпись по-немецки на обороте: «Харьков. Повешение партизан. Устрашающий пример для населения. Это помогло!!!».
Советские граждане, повешенные немцами в городе Харьков. Надпись на табличках - «Наказание за взрывы мин».
Неизвестный советский партизан повешенный на столбе линии электропередач в городе Можайск. Надпись на воротах позади повешенного - «Можайский кинотеатр». Фотография найдена в личных вещах Ганса Эльманна, погибшего в боях у деревни Дмитриевка на реке Миус 22 марта 1943 года.
Советский ребенок рядом с убитой матерью. Концлагерь для гражданского населения «Озаричи». Белоруссия, местечко Озаричи Домановичского района Полесской области.
Трупы замученных гитлеровцами пленных красноармейцев в деревне Гороховец Киришского района.
Публичная казнь «подозреваемого партизана» служащими немецкой полевой жандармерии. Фото «на память» было найдено в личных вещах убитого немецкого солдата. На доске, прибитой к виселице, написано на немецком и русском языках: «Такая судьба постигнет каждого партизана и комиссара и тех, кто выступает против германской армии».
Группа арестованных советских граждан по подозрению в партизанских действиях перед расстрелом. На заднем плане, в центре, охранник полевой жандармерии с оружием наготове, справа вверху - офицеры вермахта и прибывшая расстрельная команда солдат.
Советские женщины оплакивают жертв гитлеровцев.
Убитые немцами мирные жители Житомира.
Евреи-жители города Шяуляй перед отправкой на расстрел близ станции Кужяй.
Семья советского колхозника, убитая в день отступления немецких войск.
Похороны молодогвардейца Сергея Тюленина. На заднем плане стоят оставшиеся в живых молодогвардейцы Георгий Арутюнянц (самый высокий) и Валерия Борц (девушка в берете). Во втором ряду отец Сергея Тюленина (?).
Похороны молодогвардейца Ивана Земнухова.
Немецкие солдаты готовятся к расстрелу советских военнопленных на высоте 122 в предгорье хребта Муста-Тунтури. Кольский полуостров. Справа стоит рядовой Сергей Макарович Корольков.
Тела советских граждан, повешенных немцами во время оккупации Волоколамска.
Советские женщины толкают телегу с телами расстрелянных немцами мужчин.
Советский ребенок, плачущий над телом своей погибшей матери.
Повешенные советские граждане, подозреваемые немцами в связи с партизанами.
Еврейские, польские и украинские женщины и дети, запертые в теплице в ожидании своей участи. Они были расстреляны немцами на следующий день. Всего в конце августа 1941 у Дома Красной Армии Новоград-Волынска было расстреляно 700 мирных жителей, включая женщин и детей.
Казнь подпольщика Владимира Виноградова, убившего в Витебске немецкого солдата. Надпись на табличке на немецком и русском языках: «Владимир Виноградов убил 23.09.41 в Витебске немецкого солдата».
Из книги "Витебское подполье". В сентябре 1941 года группа комсомольцев во главе с В.И. Виноградовым предприняла попытку взорвать железнодорожный мост через Западную Двину. Но мост усиленно охранялся, и патриотов постигла неудача. За Володей началась слежка. 23 сентября на квартиру Виноградовых явился немецкий жандарм, чтобы арестовать комсомольца. Встретились они в коридоре. Володя выхватил у гитлеровца штык и тут же заколол фашиста, а сам бросился бежать, но при попытке переправиться через Западную Двину был схвачен и через несколько дней казнен.
Занесенное снегом тело Валентины Ивановны Поляковой, учительницы Крюковской средней школы, расстрелянной немцами 1 декабря 1941 г. в школьном саду. Ей было 27 лет, она преподавала русский язык. После освобождения Крюкова В.И. Полякову похоронили у школьных ворот, позднее ее перезахоронили на Андреевском кладбище. Местные жители помнят ее до сих пор и ухаживают за ее могилой.
Повешенные за украденную каску с надгробья немецкого солдата советские мирные жители.
Немецкие солдаты фотографируются на фоне двоих повешенных советских партизан.
Немцы казнят на виселице советских граждан, которых подозревают как партизан.
Тела расстрелянных в православной церкви советских граждан.
Полицаи казнят на виселице двух советских граждан, подозреваемых в связях с партизанами, на улице города Богодухов Харьковской области.
Тела трех советских граждан (двух мужчин и женщины), повешенных немцами на улице деревни Комаровка Могилевской области.
Не очень афишируется, что пока во французском сопротивлении с фашистами сражалось около 25 тысяч человек, в армии вермахта служило более 100 тысяч французов. Но самыми "страшными врагами" Франции стали француженки, которые “водились” с немцами. Когда немцы отступали, здоровые мужики и молодые парни демонстрировали свой патриотизм, преследуя предательниц. Их обривали наголо, водили обнаженными по улицам на потеху толпе, обливали помоями; их детям, прижитым от немцев, тоже осталось клеймо на всю жизнь…
Сейчас, согласно опросам, значительное большинство французов убеждены, что их страна куда больше постаралась ради победы над фашизмом, чем Россия, которая вообще «неизвестно на чьей стороне и воевала».
Почва для такой дикой исторической аберрации была создана не в последнюю очередь «охотой на ведьм» в те первые послевоенные месяцы. То было время всенародного ликования и не менее гнусного всеобщего сведения счетов с самыми слабыми.
На импровизированных лобных местах женщинам брили шевелюру и рисовали на оголенной коже фашистскую свастику. Их, обнаженных или полуобнаженных, выставляли на всеобщее обозрение, под проклятия, плевки, пощечины, грязные шутки. Многие тогда не перенесли унижения и кончали жизнь самоубийством. Под аплодисменты и гиканье толпы.
У многих французов отлегло от сердца, когда по улицам городов и сел под общее улюлюканье и под конвоем из добровольцев - среди них было немало тех, кто служил и Петену - повели наголо стриженных женщин. Если мужчины не могут защитить своих женщин, самое малое, что они могут сделать, - не уничтожать их попреками.
Национальное унижение французы стали смывать методом, напоминающим «дедовщину» в армии. Тебя унизили - ты выбрал кого послабее и унижаешь его. Еще более жестоко. Тогда тебе полегчает.
После войны некоторых префектов наказали за излишнее рвение. Но далеко не всех. Генсек бордоской префектуры Морис Папон, эшелонами отправлявший евреев в немецкие концлагеря, после войны продолжал успешно взбираться по бюрократической лестнице и дослужился до парижской префектуры (и в порыве патриотического долга в буквальном смысле топил алжирцев в Сене), а затем и до министра бюджета при Валери Жискар д"Эстене.
Лишь пару лет назад до Папона добралось правосудие, да и то как-то робко. После войны таких, как Папон, зачисляли чуть ли не в «золотой фонд» отечественного чиновничества, способного четко выполнять свои аппаратные функции. И не виноваты они, что в их задачу входила отправка человеческого материала в газовые камеры Освенцима и печи Дахау. Зато решалась эта задача эффективно и споро.
По формированию железнодорожных составов или графику движения поездов претензии есть? Нет? Так в чем дело? Папоны - прекрасные организаторы, ими гордиться надо! Вот и носил Папон с гордостью Орден Почетного легиона и десятки других наград.
Действительно, к чему связываться с префектами? Тем более что потом почти каждого могут спросить: а сам-то ты зачем так рьяно выполнял эти префектурные распоряжения?
Парикмахерский спецназ Ля Резистанс в деле
А как относиться к тому, что член ФКП с полувековым стажем, бывший глава группки партизан под Безансоном, а потом неизменный мэр своей деревушки обвинил в клевете тех, кто напомнил ему, как в 1944 он арестовал, насиловал и истязал трех девушек «за связь с фашистами».
Как реагировать французам, когда в популярной телепередаче участвует немецкая писательница Габриэла Витткоп, «в прошлой жизни», как выясняется, звавшаяся Габриель Менардо, которую осудили и обрили по ложному обвинению в том, что она спала с немецким солдатом. На поверку оказалось - солдат был прогрессивный дезертир-антифашист, к тому же... гомосексуалист, как, впрочем, и она сама.
Или Эмиль Луи. Тот самый, кто замешан в убийстве группы беспомощных пациенток психиатрической больницы. На одном из допросов он рассказал, как трех его сестер партизаны увели и обрили на главной площади города. Но кто обратил внимание на его детское воспоминание? Тогда он поклялся отомстить. И отомстил. Не партизанам - всему обществу.
Совесть Франции по-прежнему ранена. Время не вылечило ее. Может, не все французы знают об этом, не все отдают себе в этом отчет. Травматическая, постыдная аура остается. Только французы, похоже, не знают, что с этим делать. Не знают, например, что нельзя отмахнуться от судьбы той женщины, что сорок лет после публичной экзекуции жила в полузаточении в Сен-Флуре под не то охраной, не то защитой членов семьи. Одиночество, молчание. Она была словно вычеркнута из списков живых.
Виржили в своей книге насчитал таких «вражин народа» около 20 тысяч. В общем потоке смешались доносчицы, проститутки, богемные женщины, наивные влюбленные и просто жертвы ревности или оговоров.
На самом деле их было - и автор исследования это признает - куда больше. Просто большинство «стриженых» хранило обет молчания, не вспоминая о черной странице своей биографии. Да и тогдашним самодеятельным парикмахерам-энтузиастам не к лицу теперь вспоминать о своих «подвигах», которые вряд ли сделают им честь.
Книга Фабриса Виржили «Стриженые женщины после Освобождения» не стала бестселлером. Она прошла мимо рафинированной критики и публики, желающей забыть короткий, но страшный период Средневековья, постигший Францию сразу после Второй мировой. Когда, очнувшись от фашистской оккупации и всеобщего коллаборационизма, страна стала искать виновных своего позора.
Подобные вещи имели место и в Норвегии.
Во время войны под эгидой SS осуществлялась программа под названием «Родники жизни» по улучшению генофонда германской нации. Беременные или уже родившие детей норвежки (имевшие интрижки с немецкими солдатами) могли родить детей в клиниках, в которых рожали жены немецких офицеров, и жить вдали от упреков родственников и косых взглядов знакомых.
Предварительно женщины и дети проходили медицинский осмотр, после чего снимались их антропометрические показатели, на основании чего делались выводы, представляют ли они интерес в рамках данной программы.
После окончания войны им пришлось несладко… Некоторых матерей лишили родительских прав, многих детей необоснованно признавали умственно отсталыми. Уже много позже те, кто прошел через этот кошмар, судились с норвежским правительством, но проиграли… И это на родине нобелевской премии мира...
Михаил Калмыков, Свободная пресса
После разгрома Третьего рейха множество женщин, состоявших в сексуальной связи с нацистами, подверглись в Европе и СССР остракизму. Несладко пришлось и их детям, рожденным от немцев. В травле “немецких подстилок” и “немецких ублюдков” особенно преуспели европейские демократии, - пишет Владимир Гинда в рубрике Архив в № 43 журнала Корреспондент от 2 ноября 2012 года
Вторая мировая война для большинства населения победивших стран закончилась весной 1945 года. Но среди граждан стран-победительниц были люди, которые еще долгое время несли на себе бремя войны. Речь идет о женщинах, замеченных в сексуальных связях с немцами, а также о детях, рожденных от захватчиков.
В СССР женщин, спутавшихся с врагом, без лишних объяснений расстреливали или отправляли в лагеря. Впрочем, в европейских странах с ними поступали не лучше - убивали, приговаривали к тюремным срокам или назначали им публичные унизительные наказания.
Судьбы их немецких детей в СССР не документировались, но, судя по всему, в большинстве своем они ничем не отличались от сверстников. А вот на Западе немчатам порой приходилось несладко: в Норвегии их, к примеру, насильно заключали в дома для душевнобольных.
Национальный позор
Больше всего в Европе в преследовании своих соотечественниц, поддерживавших интимные отношения с врагами, отличились французы. Раздавленная оккупацией и большим числом коллаборационистов, освобожденная Франция весь свой гнев выместила на падших женщинах. В народе, основываясь на презрительной кличке немцев - боши, их называли “подстилками для бошей”.
Преследовать таких женщин стали еще в годы войны, когда французское Сопротивление вело подпольную борьбу с оккупантами. Подпольщики распространяли среди населения листовки с таким текстом: “Француженки, которые отдаются немцам, будут пострижены наголо. Мы напишем вам на спине - Продались немцам. Когда юные француженки продают свое тело гестаповцам или милиционерам [коллаборационистам], они продают кровь и душу своих французских соотечественников. Будущие жены и матери, они обязаны сохранять свою чистоту во имя любви к родине”.
Больше всего в Европе в преследовании своих соотечественниц,поддерживавших интимные отношения с врагами, отличились французы
От слов участники Сопротивления быстро перешли к делу. По данным историков, с 1943 по 1946 год в стране остригли наголо за “горизонтальный коллаборационизм”, как с насмешкой называли французы сексуальные связи с оккупантами, более 20 тыс. женщин.
Происходили подобные “суды Линча” так: вооруженные подпольщики врывались в дома и силой вытаскивали оттуда провинившихся женщин, вели их на городские площади и стригли. Наказания и унижения были тем сильнее, что проводились публично, на глазах у родных, соседей и знакомых. Толпа смеялась и аплодировала, после чего посрамленных водили по улицам, иногда даже голыми.
Бритье головы было по сути легкой формой наказания. Некоторым “подстилкам” рисовали краской свастику на лице или даже выжигали соответствующее клеймо. А кое-кому из них приходилось выдерживать жестокие допросы, сопровождаемые избиениями, когда из женщин выбивали детали их сексуальной жизни.
После волны издевательств над “подстилками для бошей” большую часть этих женщин приговорили к заключению. По постановлению правительства от 26 августа 1944 года примерно 18,5 тыс. француженок были признаны “национально недостойными” и получили от шести месяцев до одного года тюрьмы с последующим понижением в правах еще на год. В народе этот последний год называли “годом национального стыда”.
Некоторым“подстилкам” рисовали краской свастику на лице или даже выжигали соответствующее клеймо
Нередко блудниц расстреливали, а порой и они сами, не выдержав бремени остракизма, сводили счеты с жизнью.
Схожей была судьба норвежских “немецких шлюх” (tysketoser). После войны таких в Норвегии насчитали более 14 тыс., из которых 5 тыс. человек осудили на полтора года тюрьмы. Их тоже публично унижали - раздевали, обмазывали нечистотами.
В Нидерландах после 5 мая 1945 года во время уличных самосудов убили около 500 “девушек для фрицев” (moffenmaiden). Других уличенных в связях с оккупантами женщин собирали на улицах, раздевали и обливали нечистотами или ставили на колени в грязь, брили волосы или красили головы в оранжевый цвет.
Советский подход
В СССР не проводили никаких публичных судов над “немецкими шлюхами” наподобие европейских. Кремль не выносил сор из избы - он действовал проверенным методом: арест и отправка в Сибирь. Повод долго не искали - власти рассматривали всех жителей оккупированных территорий как виновных априори.
Данную позицию четко озвучил 7 февраля 1944 года на пленуме советских писателей в Москве украинец Петро Панч. “Все население сейчас в освобожденных районах, по сути, не может свободно смотреть в глаза нашим освободителям, поскольку оно в какой-то мере запуталось в связях с немцами”, - заявил он.
По словам писателя, жители оккупированных территорий или грабили квартиры и учреждения, или помогали немцам в разбое и расстрелах, или спекулировали. А некоторые девушки, “потеряв чувство патриотизма”, жили с немцами.
Партийное руководство однозначно признало женщин, имевших сексуальные связи с нацистами, проститутками и предательницами
Партийное руководство однозначно признало женщин, имевших сексуальные связи с нацистами, проститутками и предательницами. Так, циркуляром НКВД СССР от 18 февраля 1942 года Об организации оперативно-чекистской работы на освобожденной территории начальникам региональных и линейных управлений НКВД предписывалось начинать свою работу на освобожденных землях с арестов ранее выявленных ставленников и активных пособников немцев.
В документе перечислялся и ряд категорий населения, подлежащих первоочередному преследованию. В частности, речь шла о женщинах, вышедших замуж за офицеров, солдат и чиновников Вермахта, а также о владельцах притонов и публичных домов.
Позднее, в конце апреля 1943-го, в совместном приказе наркомов внутренних дел, юстиции и прокурора СССР прозвучало указание активнее применять репрессивные санкции к женщинам, уличенным в добровольных интимных или близких бытовых отношениях с личным составом Вермахта или чиновниками немецких карательных и административных органов. Чаще всего таких пособниц наказывали тем, что отбирали у них детей.
Но могли и расстрелять без суда и следствия, причем буквально сразу же по приходе советской власти.
Чаще всего таких пособниц наказывали тем, что отбирали у них детей.
Например, в рапорте представителя гитлеровского министерства восточных территорий при группе армий Юг сообщалось о том, что в секторе Славянск - Барвенково - Краматорск - Константиновка (восток Украины) весной 1943 года, на следующий же день после освобождения этого района Красной армией, представители НКВД провели массовые аресты.
Задерживали прежде всего тех, кто служил в немецкой полиции, работал в оккупационной администрации или прочих службах. Кроме того, женщин, имевших половые связи с немцами, беременных от оккупантов или имевших от них детей, убивали на месте вместе с малышами. В целом, согласно немецким документам, тогда уничтожили около 4 тыс. человек.
А в одном из докладов Абвера, немецкой военной разведки, значилось: после неудачной попытки освобождения Харькова, предпринятой Красной армией в 1942 году, за то недолгое время, пока город был в руках советской стороны, погранвойска НКВД расстреляли 4 тыс. жителей.
“Среди них много девушек, друживших с немецкими солдатами, и особенно тех, которые были беременны. Достаточно было трех свидетелей, чтобы их ликвидировать”, - говорится в докладе.
Невинные жертвы
Не легче была жизнь детей, рожденных от немцев. Многим из них (без разницы, где они жили, - в СССР или в Западной Европе) пришлось сполна испытать унижение.
Историки до сих пор не могут четко определить, сколько “детей оккупации” появилось в разных европейских странах. Во Франции считается, что местные женщины родили от немцев 200 тыс. малышей, в Норвегии - от 10 тыс. до 12 тыс.
Сколько таких детей родилось на территории СССР, неизвестно. В одном из интервью американский историк Курт Блаумайстер заявил, что, по его подсчетам, в России, Прибалтике, Белоруссии и Украине в период оккупации родились 50-100 тыс. немецких малышей. В сравнении с 73 млн - общим числом людей, проживавших на оккупированных территориях, - данная цифра выглядит незначительной.
Во Франции считается, что местные женщины родили от немцев 200 тыс. малышей, в Норвегии - от 10 тыс. до12 тыс.
Эти дети считались дважды отверженными - и как рожденные вне брака, и как плод связи с врагом.
В некоторых странах неприятие “детей оккупации” подогревалось властями. Например, в Норвегии 90 % “немецких ублюдков” (tyskerunge), или “нацистской икры” (naziyingel), объявили умственно неполноценными и отправили в дома для душевнобольных, где они содержались до 1960-х годов. Позже норвежский Союз детей войны заявил, что “недоумков” использовали для испытания медицинских препаратов.
Лишь в 2005 году парламент скандинавской страны принес официальные извинения этим невинным жертвам войны, а комитет по юстиции утвердил им компенсацию за пережитое в размере 3 тыс. евро.
Сумма может быть увеличена в десять раз, если пострадавшие предоставят документальные подтверждения того, что они столкнулись с ненавистью, страхом и недоверием из-за своего происхождения.
Последняя норма вызвала возмущение у местных правозащитников, справедливо указавших, что трудно доказать побои, обидные прозвища и прочее, если это происходило много лет назад и часть действующих лиц уже умерли.
Лишь в 2005 году парламент скандинавской страны принес официальные извинения этим невинным жертвам войны, а комитет по юстиции утвердил им компенсацию за пережитое в размере 3 тыс. евро
Во Франции к “детям бошей” изначально отнеслись лояльно. Меры воздействия ограничились запретом для них изучать немецкий язык и носить немецкие имена. Конечно, не всем им удалось избежать нападок со стороны сверстников и взрослых. Кроме того, от многих таких малышей матери отказались, и они воспитывались в детдомах.
В 2006 году “дети бошей” объединились в ассоциацию Сердца без границ. Создал ее Жан-Жак Делорм, чей отец был солдатом Вермахта. Сейчас в организацию входят 300 членов.
“Мы основали эту ассоциацию, поскольку французское общество ущемляло наши права. Причина - мы были франко-немецкими детьми, зачатыми во время Второй мировой войны. Объединились мы для того, чтобы совместно заниматься поиском наших родителей, помогать друг другу и провести работу по сохранению исторической памяти. Почему сейчас? Раньше это было невозможно сделать: тема оставалась табу”, - рассказал в одном из интервью Делорм.
К слову, с 2009 года в Германии действует закон, согласно которому дети, рожденные во Франции от солдат Вермахта, могут получить немецкое гражданство.
Несоветские дети
О судьбах детей, рожденных советскими женщинами от оккупантов, практически ничего не известно. Редкие архивные данные и свидетельства очевидцев говорят о том, что в СССР с ними обращались довольно гуманно. Как минимум против них никто не вел никакой целенаправленной работы. Большинство “детей войны”, судя по всему, получили образование, работу и прожили нормальную жизнь.
Единственным официальным документом, свидетельствующим, что власти думали о том, как быть с немецкими детьми, стало письмо Ивана Майского, известного советского историка, заместителя наркома иностранных дел.
Майский писал, что общее число таких малышей установить трудно, но по некоторым данным можно говорить о тысячах немчат.
24 апреля 1945 года Майский вместе с группой депутатов Верховного Совета СССР направил послание советскому лидеру Иосифу Сталину. В нем историк обратил внимание вождя на “один небольшой вопрос” - детей, родившихся на оккупированной Германией территории “вследствие добровольного или принудительного сожительства советских женщин с немцами”. Майский писал, что общее число таких малышей установить трудно, но по некоторым данным можно говорить о тысячах немчат.
“Что делать с этими детьми? Они, конечно, не ответственны за грехи своих родителей, но стоит ли сомневаться, что если немчата будут жить и расти в тех семьях и в той обстановке, в которой они родились, то существование их будет ужасным?” - спрашивал Сталина чиновник.
Чтобы разрешить проблему, Майский предложил забрать немчат у матерей и распределить по детским домам. Причем во время приема в детдом ребенку нужно дать новое имя, а администрация заведения не должна знать, откуда к ним поступил новый воспитанник и чей он.
Но если письмо Майского к Сталину сохранилось, то ответ вождя народов неизвестен, как неизвестна и какая-либо реакция Кремля на послание.
Этот материал опубликован в №43 журнала Корреспондент от 2 ноября 2012 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент в полном объеме запрещена. С правилами использования материалов журнала Корреспондент,опубликованных на сайте Корреспондент.net, можно ознакомиться .
Как фашисты создали сеть борделей на оккупированных советских землях
На оккупированных советских землях, в том числе и в Украине, фашисты создавали для своих военных специальные бордели.
Чтобы помочь своим солдатам расслабиться, фашистское командование организовало в тылу
целую сеть домов терпимости.
waralbum.ru
В них “трудились” лишь немки и голландки, а позже из-за дефицита женщин арийской крови контингент пополнился славянками, - пишет Владимир Гинда а рубрике Архив в № 24 журнала Корреспондент от 22 июня 2012 года. Странствующие прифронтовые бордели, стационарные дома терпимости и проститутки-индивидуалки - это неизменный атрибут войн. В этом смысле Вторая мировая не стала исключением.
Педантичные немцы создали на оккупированных территориях сеть публичных домов. В них предусмотрели все - от идеологии и расового соответствия клиентов и “живого товара” до распорядка дня жриц любви и регулярных медосмотров. Начало этому сексуальному конвейеру нацистское руководство положило уже на девятый день Второй мировой войны. 9 сентября 1939 года Вильгельм Фрик, министр внутренних дел Германии, спасая войска от эпидемии изнасилований, гомосексуализма и венерических заболеваний, приказал создать бордели на оккупированных территориях. В годы войны немцы организовали более пяти сотен домов терпимости, разделенных поровну между западным и восточным фронтами.
Со второй половины 1941 года Украина на три года стала местом дислокации части этих немецких фронтовых борделей.
Постельный конвейер
Военно-полевые бордели не были выдумкой Адольфа Гитлера и его генералов. Еще в начале ХХ века, в разгар Первой мировой, у воюющих сторон были передвижные публичные дома, которые действовали в тылу боевых частей, а также стационарные “части сексуальной разгрузки”, базировавшиеся в крупных прифронтовых городах. Австрийцы, союзники немцев, даже специально организовали гражданско-дополнительный корпус, где проходили нелегкую сексуальную службу приблизительно 100 тыс. женщин. Схожую функцию в российской армии выполняли медицинские сестры.
С началом Второй мировой немецкие генералы вспомнили прежний опыт. Спасая солдат от нетрадиционных связей, венерических заболеваний, а также блюдя чистоту арийской крови, нацисты, по подсчетам историков, организовали в оккупированной Европе более 500 борделей, равномерно распределив их между Восточным фронтом и войсками на западе континента.
Причем на востоке идеологическая составляющая “бордельного дела” тревожила нацистов едва ли не больше, чем болезни, передающиеся половым путем. Так, в августе 1942-го Эрих Кох, шеф рейхскомиссариата Украина, на совещании в Ривном довольно четко очертил границы дозволенного для немецких солдат и славянского населения.
“Поведение немцев на территории рейхскомиссариата должно определяться пониманием того, что мы имеем дело с народом, неполноценным во всех отношениях. Поэтому об общении с украинцами не может быть и речи. Светское общение запрещено. За половые сношения - строжайшее наказание. Никто не смеет распускаться. Не может быть и речи, чтобы девушки на улицах Ривного ходили в шортах, использовали косметику и курили”, - заявил Кох.
Эти слова показывают, что Гитлер и его приближенные были против любых контактов своих военных с жителями оккупированных территорий. А контакты эти могли приобретать самые худшие формы.
Так, в 1941 году, ворвавшись в общежитие Львовской швейной фабрики, немецкие солдаты изнасиловали и убили 32 молодые женщины. Кроме того, пьяные немецкие военные часто ловили львовских девушек, затаскивали их в парк Костюшко и насиловали.
Чтобы пресечь волну насилия, на первых порах немцы “импортировали” в захваченную Украину публичные дома из Европы. В них трудились, как правило, немки либо девушки, происходящие из близких к арийской расе народов, - голландки и датчанки. Например, “голландский” бордель нацисты открыли в Житомире после того, как среди расквартированных в городе войск участились случаи венерических заболеваний.
В подобных “европейских” борделях работали, как правило, от пяти до 20 женщин, причем они считались служащими министерства обороны.
Все прифронтовые жрицы любви проходили строгий отбор на предмет расовой чистоты. Среди них частенько попадались немки-нацистки, работавшие даже не за деньги, а из патриотических побуждений.
Солдатам для посещения таких заведений продавали специальные талоны, в обычном случае - до пяти штук в месяц. Каждый “мандат”, дающий право на 15-минутный секс, стоил три рейхсмарки. Кроме того, талоны выдавали и бесплатно, в качестве дисциплинарного поощрения. В таком случае лимит “пять в месяц” не действовал - секс мог быть и более частым.
Женщин в домах терпимости регулярно проверял врач, а воякам перед каждым посещением заведений выдавали кусок мыла, маленькое полотенце и три презерватива.
Вскоре немцы поняли, что обойтись силами арийских проституток им не удастся. И тогда оккупационные власти стали комплектовать бордели местными женщинами.
Для славянских кадров расписали ряд строгих конкурсных требований. Претендентки обязательно должны были владеть немецким языком, а их рост, цвет волос и глаз - максимально приближаться к белокуро-голубоглазому арийскому “стандарту”.
Женщин из оккупированных народов брали на работу в дома терпимости далеко не всегда по их согласию. Кому-то предлагали отработку телом через биржи труда, которые функционировали в оккупированных городах, кого-то забирали силой. А кто-то шел на подобные крайности, спасаясь от голода.
Порой немецкие власти просто обманывали славянок. Например, в Киеве городская биржа труда одно время предлагала украинкам работу официантками. Но после двух-трех дней в офицерских столовых их насильно отправляли в офицерские же бордели.
В столице Украины тогда функционировало два подобных заведения: во Дворце пионеров - Дойче-хауз, и на Саксаганского, 72.
В Сталине, как ранее назывался Донецк, борделей тоже было два. Один из них специализировался на оказании услуг итальянским солдатам и офицерам и назывался Итальянское казино. В нем ублажали клиентов 18 девушек. Второй донецкий дом терпимости, предназначенный для немцев, располагался в старейшей гостинице города - Великобритании. Его созданием немцы озаботились в начале 1942-го: в марте в городской газете Донецкий вестник власти поместили объявление о наборе персонала и в конце концов выбрали 26 тружениц постели, в основном из числа местных жительниц.
Кем бы ни были укомплектованы дома терпимости - арийками или местными, - немцы педантично регламентировали порядок предоставления плотских утех и режим дня. Жрицы любви в прямом смысле этого слова жили по часам: в шесть утра - медосмотр, в девять - завтрак, 9:30-11:00 - выход в город, 11:00-13:00 - пребывание в гостинице, подготовка к работе; 13:00-13:30 - обед; 14:00-20:30 - обслуживание солдат и офицеров. В девять вечера полагался ужин, а после наставало время отбоя.
|
Союзники немецких фашистов, отдыхают в обществе украинок ЦДАВО України |
Кроме борделей на оккупированной территории появилась уличная проституция. Для некоторых женщин она стала единственным способом избежать голода, прокормить своих маленьких детей или больных родителей.
В одном из отчетов киевского СД - немецкой службы безопасности - за 1942 год по этому поводу говорилось: “Часто местные женщины пытаются завязать тесные отношения с немцами или же союзниками, чтобы получить от них какую-то еду”.
Не всегда дело было лишь в еде. Некоторых женщин немцы просто вынуждали к сожительству, запугивая их возможностью расстрела или шантажируя детьми и родственниками.
Свою роль в том, что немцы охотно шли на контакты со славянками, сыграла привлекательность украинских девушек. Александр Верт, военный корреспондент британской газеты The Sunday Times, в своей книге Россия в войне 1941-1945 годов приводит слова некой харьковской парикмахерши, с которой британец разговаривал после освобождения Харькова. “Некоторые офицеры прямо с ума сходили по нашим женщинам, совсем голову теряли. Но наши женщины и правда гораздо интереснее немок. Немки эти были настоящие суки”, - рассказывала Верту харьковчанка.
Украинки, по той или иной причине соглашавшиеся на сожительство с немцами, рисковали оказаться в изоляции среди соотечественников: даже если они при этом не занимались проституцией, общество все равно их осуждало.
Например, Лев Николаев, антрополог и анатом, переживший оккупацию Харькова, в своем дневнике написал о том, как одна медицинская сестра рассказала его жене, что сошлась с немцем. Германец обеспечивал ее продуктами, помогал содержать мать. Медсестра не видела в сожительстве ничего предосудительного, но сам Николаев считал, что ее поведение - проституция, пусть не за деньги, а за паек.
“О том, что немец - враг, о том, что он убивал или будет убивать красноармейцев, о том, что это - измена Родине, данная особа, конечно, не думает. Да, наряду с нашими партизанками, наряду с женщинами-героинями, спасавшими раненых красноармейцев, есть немало таких потаскух, которые продали себя немцам за немецкие подачки”, - размышляет в дневнике антрополог.
В Украине были и проститутки “в чистом” виде. В воспоминаниях краеведа Дмитрия Малакова о жизни в оккупированном Киеве можно найти упоминание о том, что в городе попадались славянские жрицы любви. Они частенько в сопровождении клиентов-немцев ходили на базар и отбирали у своих сограждан продукты питания. Излюбленным местом “обитания” таких девиц в столице в годы оккупации был Подол.
Немцы не были бы немцами, если бы не упорядочили и труд подобных индивидуалок. Оккупационные власти выдавали им разрешения на надомную работу, но только после того, как проститутки регистрировались в соответствующих списках в Отделе службы порядка и получали контрольную карточку.
Работа не прикрепленных к борделям ночных бабочек тоже подчинялась строгому регламенту. Российский историк Борис Соколов в своей книге Оккупация. Правда и мифы приводит интересный документ, изданный 19 сентября 1942 года комендантом Курска. Бумага, озаглавленная по-канцелярски прямо - Предписание для упорядочения проституции в г. Курске - содержит такие правила: “Проституцией могут заниматься только женщины, состоящие в списках проституток, имеющие контрольную карточку и регулярно проходящие осмотр у специального врача на венерические болезни. Проститутка должна при выполнении своего промысла придерживаться следующих предписаний: а) заниматься своим промыслом только в своей квартире, которая должна быть зарегистрирована ею в жилищной конторе и в Отделе службы порядка; б) прибить вывеску к своей квартире по указанию соответствующего врача на видном месте; в) не имеет права покидать свой район города; г) всякое привлечение и вербовка на улицах и в общественных местах запрещена; д) проститутка должна неукоснительно выполнять указания соответствующего врача, в особенности регулярно и точно являться в указанные сроки на обследование; е) половые сношения без резиновых предохранителей запрещены”.
В предписании также предусматривались наказания для провинившихся жриц любви. Смертью карались женщины, заражающие немцев или лиц союзных наций венерической болезнью, если они перед половым сношением знали о ней. Тому же наказанию подвергалась проститутка, имевшая сношения с немцем или лицом союзной нации без, как писалось в документе, “резинового предохранителя” и заразившая его. Полгода работ могли получить те девицы, которые занимались древнейшим ремеслом, не подав документы на внесение в список проституток.
Аналогичным образом регламентировалась индивидуальная проституция и на других оккупированных территориях.
Однако строгие наказания за заражение венерическими болезнями приводили к тому, что проститутки предпочитали не регистрироваться, занимаясь промыслом нелегально. Референт СД в Белоруссии в апреле 1943-го сокрушался: “Вначале мы устранили всех проституток с венерическими болезнями, которых только смогли задержать. Но выяснилось, что женщины, которые были раньше больны и сами сообщали об этом, позже скрылись, услышав, что мы будем плохо с ними обращаться. Эта ошибка устранена, и женщины, больные венерическими болезнями, подвергаются излечению и изолируются”.
Интересно, что от подобных методов борьбы с болезнями страдали и немцы. Соколов небезосновательно подмечает в своем исследовании, что “многие солдаты вермахта ничего не имели против того, чтобы подцепить гонорею или триппер и несколько месяцев перекантоваться в тылу, - все лучше, чем идти под пули красноармейцев и партизан”. “Получалось настоящее сочетание приятного с не очень приятным, но зато полезным”, - пишет историк.
История военных публичных домов в Украине закончилась в 1943-1944 годах, когда Красная армия изгнала с этой земли оккупантов. С жрицами любви не церемонились - если они не умудрялись спрятаться и сменить место жительства, их могли отправить в лагеря или даже расстрелять.
